все мы здесь не в своем уме - и ты, и я
получилось аж два варианта
Вариант первый: сочинение на тему)Вариант первый: сочинение на тему)
На улицу выходить мне запретили. Собственно, там и ловить нечего. Все друзья разъехались на каникулы. А я остался дома. Угораздило же упасть с дерева и сломать ногу. Теперь остается только сидеть на подоконнике, обняв согнутую в колене здоровую ногу, и смотреть на закатное солнце или на то, что делается во дворе.
И хоть бы что случилось интересное. Малявки возятся в песочнице под большим ядовито-розовым грибом с серыми пятнышками. А чуть ближе к дому идет соседская кошка. Рыжая. Аккуратно обходит оставшиеся после вчерашнего дождя редкие лужи, стараясь не влезть белыми носочками лапок в грязь. Интересно, получится у нее добраться до подъезда, не испачкавшись?
От созерцания этого любопытного зрелища меня отвлекла легкая, едва заметная, но от того не менее неприятная боль. Наглый кровопийца был быстро найден и ловко обезврежен. И я бы порадовался восторжествовавшей справедливости, если бы не зудящая после укуса лодыжка. Отвлекшись на убиение комара, я пропустил еще и момент, когда из подъезда выбежал Пашка Локотников. Единственный не уехавший на море сосед и по совместительству мой однокашник. Звать его я не стал, хотя вынужденные одиночество и безделье за последнюю неделю успели достать окончательно.
Мы с Пашкой враги. Причем злейшие. Еще с первого класса. И как утверждает наша класуха: "и даже смерть их не помирит". А потом она еще обычно спрашивает: "и чего вы не поделили?" Этот вопрос всегда остается без ответа. Как и тот, почему мое радио опять сломалось и лежит раскуроченное на столе, выставив на обозрение свои внутренности. И ни в какую не хочет чиниться. Я, конечно, понимаю, что глубина моих познаний в радиотехнике оставляет желать лучшего, но раньше же мне как-то удавалось заставить его работать. И что мне теперь делать?
Я с тоской перевел взгляд обратно во двор. Но там уже никого не было. Малышню, игравшуюся в песочнице, загнали по домам. Даже птиц не видно. Наверное, им уже темно летать. Скучно. Просто невероятно скучно.
А может, все же позвать Пашку?
Вариант второй: нелюдиВариант второй: нелюди
Почему? За что? Эти вопросы мы задаем в пустоту не в первый раз. Не первый год. И сейчас, когда бОльшая часть пути уже пройдена, на них, как и раньше некому ответить. А нас остается все меньше. Даже грязь, хлюпающая под ногами, становится злейшим врагом. Поскользнуться на ней так легко. Растянуть, вывихнуть или даже сломать ногу. Тогда боль не даст идти в одном темпе с остальными. И тебя бросят. Не потому, что братья бессердечные эгоисты, а потому, что если мы опоздаем, если нас останется меньше двух, мы потеряем последний шанс выжить. Тогда море так и останется недостижимой мечтой. И вполне возможно, что одиночество убьет тебя раньше, чем настигнет смерть от человеческих рук.
Люди. Как бы не старались мы жить с ними в мире, они не оставляют нам ни малейшего шанса, не слушают наши доводы. Они вообще нас не слушают. Они уничтожили почти все места, где возможен наш нерест. Загрязнили их своими отходами. Осталось только одно, к которому они просто не успели добраться – восточное море. Туда мы и идем.
За тысячелетия, в течение которых они преследуют нас, их оружие стало более совершенным. Теперь они создают машины, которые могут самостоятельно мыслить, которым не нужна еда и вода, которые не боятся ни холода, ни жары, которые находят нас, где бы мы не прятались, в каком бы обличье ни были. Но они продолжают развешивать на заборах вокруг своих селений головы и внутренности убитых ими наших братьев. Боятся. Боятся нас, практически полностью истребленных. Поставленных на грань вымирания.
А мы боимся их. Не смотря на то, что научились за это время принимать их облик, пользоваться их изобретениями. Не смотря на то, что каждый из нас гораздо сильнее любого из них. В честном бою один на один победа осталась бы за нами. Но то в честном, а таких практически не бывает. Их больше, а мы слишком уязвимы.
Единственный для нас шанс выжить – добраться до моря. И тогда продление рода драконов будет зависеть лишь от того, насколько благосклонно отнесется к нам глубина.
Вариант первый: сочинение на тему)Вариант первый: сочинение на тему)
На улицу выходить мне запретили. Собственно, там и ловить нечего. Все друзья разъехались на каникулы. А я остался дома. Угораздило же упасть с дерева и сломать ногу. Теперь остается только сидеть на подоконнике, обняв согнутую в колене здоровую ногу, и смотреть на закатное солнце или на то, что делается во дворе.
И хоть бы что случилось интересное. Малявки возятся в песочнице под большим ядовито-розовым грибом с серыми пятнышками. А чуть ближе к дому идет соседская кошка. Рыжая. Аккуратно обходит оставшиеся после вчерашнего дождя редкие лужи, стараясь не влезть белыми носочками лапок в грязь. Интересно, получится у нее добраться до подъезда, не испачкавшись?
От созерцания этого любопытного зрелища меня отвлекла легкая, едва заметная, но от того не менее неприятная боль. Наглый кровопийца был быстро найден и ловко обезврежен. И я бы порадовался восторжествовавшей справедливости, если бы не зудящая после укуса лодыжка. Отвлекшись на убиение комара, я пропустил еще и момент, когда из подъезда выбежал Пашка Локотников. Единственный не уехавший на море сосед и по совместительству мой однокашник. Звать его я не стал, хотя вынужденные одиночество и безделье за последнюю неделю успели достать окончательно.
Мы с Пашкой враги. Причем злейшие. Еще с первого класса. И как утверждает наша класуха: "и даже смерть их не помирит". А потом она еще обычно спрашивает: "и чего вы не поделили?" Этот вопрос всегда остается без ответа. Как и тот, почему мое радио опять сломалось и лежит раскуроченное на столе, выставив на обозрение свои внутренности. И ни в какую не хочет чиниться. Я, конечно, понимаю, что глубина моих познаний в радиотехнике оставляет желать лучшего, но раньше же мне как-то удавалось заставить его работать. И что мне теперь делать?
Я с тоской перевел взгляд обратно во двор. Но там уже никого не было. Малышню, игравшуюся в песочнице, загнали по домам. Даже птиц не видно. Наверное, им уже темно летать. Скучно. Просто невероятно скучно.
А может, все же позвать Пашку?
Вариант второй: нелюдиВариант второй: нелюди
Почему? За что? Эти вопросы мы задаем в пустоту не в первый раз. Не первый год. И сейчас, когда бОльшая часть пути уже пройдена, на них, как и раньше некому ответить. А нас остается все меньше. Даже грязь, хлюпающая под ногами, становится злейшим врагом. Поскользнуться на ней так легко. Растянуть, вывихнуть или даже сломать ногу. Тогда боль не даст идти в одном темпе с остальными. И тебя бросят. Не потому, что братья бессердечные эгоисты, а потому, что если мы опоздаем, если нас останется меньше двух, мы потеряем последний шанс выжить. Тогда море так и останется недостижимой мечтой. И вполне возможно, что одиночество убьет тебя раньше, чем настигнет смерть от человеческих рук.
Люди. Как бы не старались мы жить с ними в мире, они не оставляют нам ни малейшего шанса, не слушают наши доводы. Они вообще нас не слушают. Они уничтожили почти все места, где возможен наш нерест. Загрязнили их своими отходами. Осталось только одно, к которому они просто не успели добраться – восточное море. Туда мы и идем.
За тысячелетия, в течение которых они преследуют нас, их оружие стало более совершенным. Теперь они создают машины, которые могут самостоятельно мыслить, которым не нужна еда и вода, которые не боятся ни холода, ни жары, которые находят нас, где бы мы не прятались, в каком бы обличье ни были. Но они продолжают развешивать на заборах вокруг своих селений головы и внутренности убитых ими наших братьев. Боятся. Боятся нас, практически полностью истребленных. Поставленных на грань вымирания.
А мы боимся их. Не смотря на то, что научились за это время принимать их облик, пользоваться их изобретениями. Не смотря на то, что каждый из нас гораздо сильнее любого из них. В честном бою один на один победа осталась бы за нами. Но то в честном, а таких практически не бывает. Их больше, а мы слишком уязвимы.
Единственный для нас шанс выжить – добраться до моря. И тогда продление рода драконов будет зависеть лишь от того, насколько благосклонно отнесется к нам глубина.
рад, что понравилось
спасибо